В последние несколько лет мир сталкивался с различными факторами продовольственной инфляции, и их значимость в относительном выражении была неодинаковой в разных регионах и в разные отрезки времени. Окончание пандемии COVID-19, отмена карантинных мер и возобновление деятельности предприятий способствовали восстановлению экономической активности на мировых рынках. Важную роль в нем сыграла реализация странами всего мира крупномасштабных программ экстренной налогово-бюджетной поддержки домохозяйств при сохранении достаточно либерального подхода к денежно-кредитной политике. Следствием такого притока финансовой помощи стал необычайно высокий спрос на товары, который способствовал резкому росту инфляции. Кроме того, на рынки сельскохозяйственной продукции и энергоносителей повлияла война на Украине34-40.
В результате пандемии перед миром встали беспрецедентные проблемы: она унесла жизни 7 млн человек41, причинила экономический ущерб в размере примерно 13,8 трлн долл. США42 и стала причиной увеличения числа жителей планеты, живущих в крайней нищете, на 75–95 млн человек43. Уже после начала восстановления и формирования "новой нормы" произошел ряд крупных потрясений, отразившихся на мировой экономике. В совокупности эти проблемы (о которых пойдет речь ниже) повлияли на то, как изменялись в последнее время масштабы отсутствия продовольственной безопасности и неполноценного питания в мире, спровоцировав резкий рост распространенности недоедания и умеренного или острого отсутствия продовольственной безопасности в период после пандемии.
Во время и после пандемии правительства разных стран ввели беспрецедентные меры налогово-бюджетной поддержки, призванные смягчить спад в экономике. Сумма, выделенная на принятие этих мер, включая финансовую помощь домохозяйствам и компаниям, составила около 17 трлн долл. США44. Сумма бюджетных мер поддержки в связи с пандемией в 2020– 2021 годах была эквивалентна 16 процентам мирового валового внутреннего продукта (ВВП) 2020 года и превысила ВВП Китая или Европейского союза в том же году. Основная доля таких расходов пришлась на страны с высоким уровнем дохода: только Соединенные Штаты Америки потратили на поддержание экономической активности и стабилизацию рынков труда 6 трлн долл. США из своего бюджета44. Страны с низким уровнем дохода и страны со средним уровнем дохода (ССД) имели меньше возможностей, но также направили на поддержку уязвимых групп населения и стимулирование восстановления большой объем ресурсов (рисунок 3.3). Без таких мощных финансовых стимулов не удалось бы смягчить воздействие экономических потрясений, связанных с пандемией, но они способствовали росту спроса, в том числе в странах с формирующейся и развивающейся экономикой45, что, в сочетании со сбоями в товаропроводящих цепочках, усилило инфляционное давление в мире40, 46.
Рисунок 3.3 Налогово-бюджетные меры реагирования в связи с пандемией COVID-19
ИСТОЧНИКИ: данные о налогово-бюджетных мерах реагирования – IMF. 2021. Database of Fiscal Policy Responses to COVID-19: Fiscal Monitor Database of Country Fiscal Measures in Response to the COVID-19 Pandemic. [По состоянию на 1 марта 2025 года]. https://www.imf.org/en/Topics/imf-and-covid19/Fiscal-Policies-Database-in-Response-to-COVID-19; данные о ВВП на душу населения – World Bank. 2025. World Development Indicators. [По состоянию на 1 марта 2025 года]. https://databank.worldbank.org/source/world-development-indicators. Лицензия: CC-BY 4.0.
В период пандемии и сразу после нее центральные банки всего мира проводили экспансионистскую денежно-кредитную политику в целях поддержки экономической стабильности. В число мер, направленных на обеспечение стойкости финансовых систем к воздействию неблагоприятных факторов, вошли серьезное снижение процентных ставок, программы количественного смягчения и экстренное предоставление ликвидности. Крупные центральные банки, такие как Федеральная резервная система США, Европейский центральный банк (ЕЦБ) и Банк Японии, в кратчайшие сроки снизили ставки рефинансирования почти до нуля и приобрели большие объемы государственных и корпоративных облигаций для вливания ликвидности в экономику47. Например, ЕЦБ в марте 2020 года запустил программу срочного выкупа активов в связи с пандемией, в рамках которой осуществлял гибкую покупку ценных бумаг частного и государственного секторов, изначально выделив на эту программу 750 млрд евро, а затем увеличив сумму до 1,85 трлн евро48. Кроме того, для стимулирования банковского кредитования была временно скорректирована нормативно-правовая база. Поддерживающие меры помогли продолжить выдачу и погашение кредитов, поддержать хозяйственную деятельность и смягчить экономический спад. Но при этом длительный рост денежной массы создал предпосылки для роста инфляции после начала восстановления экономики49. Всплеск инфляции заставил центральные банки повысить процентные ставки, чтобы сдержать стремительное повышение цен50. Например, в марте 2022 года Федеральная резервная система США повысила ставку на 0,25 процентного пункта, а до конца июля 2023 года повышала ее еще 10 раз51.
Кроме того, на продовольственную инфляцию повлияли обменные курсы, особенно в странах, чья экономика зависима от импорта. В период пандемии отток капитала и повышенный спрос на такие твердые валюты, как доллар США, японская иена и швейцарский франк, спровоцировали резкое обесценение валют во многих странах с низким и средним уровнем дохода. К середине 2020 года валюты почти трети СНД и ССД обесценились по отношению к доллару США более чем на 10 процентов52. Такое обесценение создало эффект переноса изменений импортных цен на цены внутреннего рынка, тем самым усилив продовольственную инфляцию, а сильнее всего пострадали СНД53. В 2022 году Соединенные Штаты Америки в рамках борьбы с инфляцией ужесточали денежно-кредитную политику более агрессивно, чем многие СНД и ССД, и дальнейшее обесценение валюты в этих двух группах стран привело к усилению инфляционного давления, обусловленного повышением стоимости импорта54.
Повышение ставок Федеральной резервной системой США и изменения на международных рынках энергоносителей дали толчок росту курса доллара США, что усилило воздействие роста мировых продовольственных цен. Для оплаты энергоносителей зарубежные покупатели конвертировали свои валюты в доллары США, что способствовало повышению курса этой валюты, а рост цен на энергоносители способствовал повышению экспортных доходов Соединенных Штатов Америки. По информации Конференции Организации Объединенных Наций по торговле и развитию55, во время предыдущих мировых продовольственных кризисов, например, 2008 и 2012 годов, обесценение доллара США отчасти смягчило последствия роста цен на продовольствие. Что же касается продовольственной инфляции последних лет, то она, наоборот, характеризуется укреплением доллара США, что создает "двойное бремя" для многих стран (врезка 3.3). Этот феномен не только привел к чистому повышению цен, но и оказал ощутимое воздействие на курсы валют стран – чистых импортеров продовольствия, тем самым ускорив рост продовольственных цен.
Врезка 3.3Взаимосвязь между обменным курсом и местной инфляцией
Передача изменения мировых цен на продовольствие на внутренние рынки может принимать различные формы и зависеть от целого ряда факторов. В частности, важную роль играет несоответствие динамики обменных курсов и внутренней инфляции, которое может изменять передачу мировых цен в реальном выражении на внутренние рынки, усугублять ее или препятствовать ей. На бесперебойно функционирующих "идеальных" рынках изменения номинального обменного курса по отношению к доллару США должны быть пропорциональны инфляции двух стран в относительных показателях. При ослаблении национальной валюты по отношению к доллару США потребителям требуется больше валюты своей страны для покупки того же количества продовольствия на международном рынке, что может мешать им в полной мере пользоваться преимуществами, которые дает снижение мировых цен на продовольствие. А при высокой внутренней инфляции международные цены на продовольствие в реальном выражении могут меняться в меньшей степени, чем внутренние цены, а значит, могут казаться более низкими. Но при высокой внутренней инфляции покупательная способность домохозяйств тоже снижается. Согласно индексу продовольственных цен ФАО, цены на большинство основных пищевых продуктов, поставляемых на рынки, достигли максимума в марте 2022 года и непрерывно снижались до февраля 2024 года56. Доллар США в тот же период существенно укрепился по сравнению со многими валютами наименее развитых стран (НРС). Несмотря на снижение мировых цен на сырьевые товары, в ряде стран внутренние продовольственные цены оставались высокими и даже росли, что свидетельствует о серьезной несогласованности международных и местных рынков. Для изучения роли обменного курса и внутренней инфляции в такой несогласованности был проведен анализ с целью пересчета мировых цен на кукурузу в реальные цены в национальной валюте НРС. Его результаты позволяют отследить, как обесценение валюты и внутренняя инфляция изменили динамику передачи реальных цен в разных странах (рисунок A)*.
Рисунок a Чистое воздействие изменения обменного курса и внутренней инфляции на цены на кукурузу в наименее развитых странах
ИСТОЧНИКИ: подготовлено авторами (ФАО) на основе данных для ИПЦ, см. World Bank. 2025. A Global Database of Inflation. См.: World Bank. [По состоянию на 8 мая 2025 года]. https://www.worldbank.org/en/research/brief/inflation-database; данные по обменным курсам – IMF. 2025. IMF DATA: Exchange Rates (ER). [По состоянию на 8 мая 2025 года]. https://data.imf.org/en/datasets/IMF.STA:ER
В одних странах, таких как Ангола, Бангладеш, Замбия, Лесото и Малави, обесценение валюты не позволило потребителям в полной мере извлечь выгоду из снижения цен на кукурузу. В ряде случаев объем воздействия превышал 10 процентов.
В других странах обесценение валюты было незначительным; также были страны, где его не произошло либо было зарегистрировано незначительное повышение курса национальной валюты по отношению к доллару США, которое, тем не менее, сопровождалось ростом общей внутренней инфляции. Следствием такой динамики стало снижение реальной цены кукурузы, то есть соотношения между ее номинальной стоимостью, выраженной в национальной валюте, и внутренним индексом потребительских цен. В результате продовольствие могло удешевляться по сравнению с другими товарами, поступающими на рынки стран, но расходы потребителей на другие товары первой необходимости (такие как жилье, одежда и транспорт) все равно могли расти, что негативно сказывалось на их благосостоянии в целом.
Эффективное регулирование обменных курсов и смягчение инфляции имеет решающее значение для обеспечения полной и справедливой передачи изменений мировых продовольственных цен на местные рынки.
В качестве примера используется мировая цена на кукурузу. Пересчет мировой цены на кукурузу в реальную цену в национальной валюте производится с опорой на теорию паритета покупательной способности (ППС) по формуле57:
где WP – мировая цена выбранного товара, LC – национальная валюта, R – реальный обменный курс (с поправкой на инфляцию), N – номинальный обменный курс, NER – двусторонний номинальный обменный курс национальной валюты по отношению к доллару США, а CPIUS/CPILC – соотношение между ИПЦ США и ИПЦ страны. Затем выполняется пересчет в относительные показатели по формуле:
где Δ – оператор разности, а все переменные выражены в логарифмической форме.
В странах с низким и средним уровнем дохода обесценение местных валют, обусловленное сокращением притока иностранного капитала и снижением суверенных кредитных рейтингов, послужило важным фактором роста инфляции, оказав особенно серьезное влияние на импортные товары. Примечательно, что, как правило, ожидания будущей инфляции в этих странах изменяются под влиянием колебаний валютных курсов быстрее всего, а это значит, что при любом снижении стоимости валюты почти сразу вырастают цены на товары. Таким образом, обесценение валюты и инфляция в комплексе создают для таких стран серьезные проблемы, дополнительно ограничивая их возможности регулировать стоимость импортных товаров первой необходимости, включая продовольствие55. Именно взаимодействием этих факторов обусловлена разница в структуре инфляции в СНД и ССД, показанная на рисунке 3.2. В странах Африки к югу от Сахары основными факторами инфляции были высокие мировые цены на продовольствие и обесценение национальной валюты, а в Латинской Америке – экспансионистская денежно-кредитная политика и повышение совокупного спроса. Кроме того, в ряде стран передача цен была более быстрой, чем в предыдущие волны роста продовольственных цен58.
Война на Украине и целый ряд событий, усугубивших ее последствия, включая экстремальные метеорологические явления, произошедшие в ряде регионов, считающихся мировыми "житницами", вызвали серьезные сбои в функционировании мировых сельскохозяйственных рынков, включая блокаду основных торговых путей, что породило неопределенность в отношении урожаев и торговли. Как Российская Федерация, так и Украина являются важнейшими субъектами мировых рынков сельскохозяйственной продукции, особенно пшеницы, кукурузы и подсолнечного масла, и в 2021 году на них в совокупности пришлось порядка 12 процентов продающейся в мире пищевой энергии59. Военные действия в регионе Черного моря60 и дестабилизация торговых маршрутов в Красном море затруднили перемещение сельскохозяйственной продукции, экспортируемой из этих и других стран, от чего сильнее всего пострадали СНД и ССД, зависящие от импорта зерновых с мировых рынков61, 62. Временные меры, такие как Черноморская зерновая инициативаk и перевод торговли украинскими товарами на новые маршруты, отчасти компенсировали перебои65, и все же возникла неопределенность в мировом предложении продовольствия.
Сложившаяся ситуация не только привела к сбоям в функционировании рынков сельскохозяйственной продукции, но и оказала серьезное воздействие на наличие удобрений. Экономические санкции, введенные Европейским союзом, Канадой, Соединенными Штатами Америки и многими другими странами, привели к существенному ограничению экспорта удобрений из Беларуси и Российской Федерации – крупных экспортеров этого товараl, 68, 69. В 2020 году Российская Федерация поставляла на мировые рынки 14 процентов мочевины и 11 процентов моноаммонийфосфата и диаммонийфосфата – важнейших азотных и фосфорных удобрений, а на долю Беларуси и Российской Федерации в совокупности приходился 41 процент продаваемого в мире хлорида калия. В результате таких перебоев произошел резкий рост цен на удобрения, пик которого пришелся на весну 2022 года (см. раздел 4.1.3).
На момент начала войны на Украине Российская Федерация занимала третье и второе места в мире по добыче нефти и природного газа соответственно, таким образом, война также дестабилизировала мировые рынки энергоносителей. Возникшая в результате турбулентность на рынках нефти и газа создала предпосылки для серьезного роста и повышенной волатильности цен70–72. Ожидается, что среднесрочные и долгосрочные стратегии отчасти позволят смягчить эти последствия73, но в краткосрочной перспективе повышение цен на энергоносители привело к росту себестоимости производства во многих секторах экономики, включая пищевую промышленность и транспорт.
Продовольственная инфляция последних лет была в первую очередь обусловлена глобальными факторами, такими как высокие цены на сельскохозяйственную продукцию и энергоносители, а также изменения в денежно-кредитной политике, но локальные потрясения также могут влиять на продовольственные цены как на национальном, так и на мировом уровнях. Изменчивость погоды, экстремальные климатические явления и стихийные бедствия нередко создают сбои в системах производства сельскохозяйственной продукции и агропродовольственных системах, но их воздействие на продовольственные цены опосредовано целым рядом факторов, зависящих от контекста. Например, погодные катаклизмы, такие как засухи, могут напрямую сокращать предложение продовольствия, а наводнения способны снижать доходы домохозяйств и спрос, частично или даже полностью нивелируя воздействие факторов предложенияm, n. Влияние таких потрясений на цены зависит от явления (например, шторм или засуха), сложившихся макроэкономических условий (например, спад или рост) и возможностей налогово-бюджетной системы страны для смягчения последствий потрясения77.
События последних лет наглядно показывают, насколько разнообразные последствия имеют погодные катаклизмы в зависимости от географического масштаба и важности пострадавшего региона для мира. Например, интенсивные осадки и циклоны в Восточной Африке и на Аравийском полуострове в период с 2018 по 2019 год спровоцировали одно из самых крупных нашествий саранчи за последние десятилетия. Оно нанесло тяжелый урон сельскому хозяйству региона и имело тяжелые последствия для продовольственной безопасности его населения78, но регион не играет заметной роли в мировом производстве продовольствия, поэтому воздействие бедствия на мировые продовольственные цены было ограниченным. Иной была ситуация в Аргентине: страна является крупным экспортером пшеницы, поэтому вызванные явлением Ла-Нинья засухи в 2020–2023 годах стали причиной 35-процентного падения производства пшеницы и резкого сокращения экспорта79. Возникший в результате дефицит предложения вызвал скачок международных цен на пшеницу, усугубив инфляционное давление, вызванное войной на Украине. Этот пример показывает, что в зависимости от веса пострадавшей страны на международных рынках продовольствия воздействие локальных погодных явлений может не ощущаться за пределами региона или вызывать рост цен во всем мире.
Мощным фактором инфляции на мировых рынках продовольствия стали не только климатические, но и биологические потрясения, обусловленные, в частности, вредителями растений и болезнями животных. В результате вспышки африканской чумы свиней (АЧС) в Китае в 2018 году были забиты миллионы свиней, что привело к сокращению поставок свинины на внутренний рынок страны, являющейся крупнейшим производителем этого мяса в мире. В декабре 2019 года цены на свинину в Китае выросли на 97 процентов – этой динамикой был более чем наполовину обусловлен прирост индекса потребительских цен в стране на 4,3 процента80. По оценкам, вспышка АЧС обошлась Китаю в 0,78 процента его ВВП по состоянию на 2019 годo, 81. Чтобы удовлетворить внутренний спрос, Китай резко увеличил импорт свинины, в итоге к 2020 году на долю страны приходилось 45 процентов мировой торговли этим товаром82. В результате выросли цены на международных рынках свинины, что привело к 9-процентному росту мировых цен на нее83. Этот эпизод свидетельствует о том, что локальные вспышки болезней в крупнейших странах-производителях могут усиливать скачки цен на продовольствие далеко за их пределами и показывает, насколько важно анализировать местные потрясения в контексте мирового движения ценp.
3.2.1 Как изменились потребительские цены на продовольствие?
Учитывая описанные выше факторы совокупной инфляции, можно сказать, что цены на продовольствие меняются под воздействием изменений на мировых рынках сельскохозяйственной продукции, потрясений на рынках энергоносителей и макроэкономических факторов. Многие макроэкономические факторы описываются в разделе 3.2, но в данном разделе сначала анализируются основные движущие силы роста сырьевых цен на сельскохозяйственную продукцию и энергоносители, а затем рассматривается вопрос о том, как эти и другие факторы повлияли на продовольственную инфляцию в период с 2021 по 2023 год.
Что послужило причиной роста мировых цен на сельскохозяйственную продукцию?
В 2020 году были зафиксированы серьезные колебания мировых цен на сельскохозяйственную продукцию и энергоносители, обусловленные комплексом взаимосвязанных потрясений в сфере спроса и предложения. Пандемия COVID-19 дала толчок череде потрясений, связанных со спросом, которые были обусловлены экспансионистской денежно-кредитной политикой и макроэкономическими дисбалансами, спровоцировавшими резкое увеличение объема ликвидности и спекуляций на товарных рынках87. Но когда началось восстановление мировой экономики, на первый план вышли сбои, вызванные факторами предложения, включая геополитическую нестабильность и структурные барьеры, что привело к смене источника ценовых потрясений и характера их переноса на уровень розничных цен на продовольствиеq.
В 2020–2022 годах движение цен на сельскохозяйственную продукцию во многом определялось двумя волнами экзогенных потрясений. Первая из них относится к началу пандемии, когда в мире возникли опасения по поводу нехватки рабочей силы на фермах и перебоев с поставками продовольствия в сочетании с такими упреждающими мерами, как ввод ограничений на торговлю и увеличение объема резервных запасов. Но вначале рост напряженности замедлился из-за снижения совокупного спроса вследствие резкого сокращения объемов хозяйственной деятельности. Когда началось активное восстановление, рост цен на продовольствие продолжился, но теперь он был в первую очередь обусловлен внутренней реакцией рынка на воздействие макроэкономических факторов, включая повышение спроса и улучшение финансовых условий благодаря либеральной денежно-кредитной политике.
В начале пандемии появились опасения, что фермеры не смогут собрать урожай и агропродовольственные системы не смогут стабильно функционировать. В результате в первые месяцы 2020 года мировые цены на продовольствие выросли примерно на 15 процентов (qисунок 3.4A)89.
Вторая волна потрясений, связанных с предложением, была вызвана разразившейся в начале 2022 года войной на Украине, которая сказалась на мировых агропродовольственных системах. Российская Федерация и Украина были крупными экспортерами зерновых, таких как пшеница и кукуруза, и конфликт затруднил функционирование важнейших торговых коридоров в регионах Черного и Красного морей. В сочетании со значительным сокращением экспорта удобрений из Российской Федерации эти сбои оказали существенное повышательное давление на стоимость ресурсов, используемых для производства продовольствия. Перечисленные выше внешние потрясения способствовали увеличению мировых цен на продовольственные товары в 2022 году еще на 18 процентных пунктов (рисунок 3.4A) – эти данные свидетельствуют о том, что колебания цен в рассматриваемый период были обусловлены не только ситуацией в мировой экономике и обнажают структурную уязвимость продовольственных рынков к геополитическим факторам89.
Рисунок 3.4 Пандемия COVID-19 и война на Украине послужили факторами колебаний цен на сырьевые товары
ИСТОЧНИК: Peersman, G. (готовится к публикации). Understanding the post-COVID surge in food price inflation – Background paper for The State of Food Security and Nutrition in the World 2025. FAO Agricultural Development Economics Working Paper, No. 25-06. Rome, FAO.
Резкие колебания цен на энергоносители, особенно вызванные дестабилизацией мировых энергетических рынков вследствие начала войны на Украине, также усилили продовольственную инфляцию. На начальном этапе спада, вызванного пандемией, цены на энергоносители упали, а в 2021 и 2022 годах резко выросли, главным образом из-за потрясений на энергетических рынках, а не по причине восстановления мировой экономики. Санкции против Российской Федерации, перераспределение потоков импорта энергоносителей европейскими странами и сбои в товаропроводящих цепочках в целом послужили предпосылками для продолжавшегося длительное время роста цен на нефть и газ. Энергоносители – важнейший ресурс во всех сегментах сельскохозяйственного производства – от производства удобрений до транспортировки, – поэтому за таким развитием событий последовали изменения на рынках сельскохозяйственных сырьевых товаров. К 2024 году резко изменились цены на энергоносители, что оказало дополнительное давление на мировые цены на продовольственные товары (рисунок 3.4B).
Что послужило причиной роста цен на продовольствие?
Важную роль в резком росте мировых цен на продовольствие после пандемии сыграли потрясения на рынках сельскохозяйственной продукции и энергоносителей. Продолжительность и интенсивность колебаний цен на сельскохозяйственную продукцию и энергоносители в разных регионах была неодинаковой, но их общим результатом стало устойчивое повышение потребительских цен на продовольствие. В конце 2022 года цены на продовольственные товары начали снижаться, однако ИПЦ-продовольствие оставался высоким. Столь длительное отсутствие изменений объясняется запозданием в передаче воздействия внешних факторов на внутренние рынки, инертностью цен и совокупным влиянием перебоев в товаропроводящих цепочках. В зоне евроr продовольственную инфляцию усилили такие факторы, как рост стоимости рабочей силы и обесценение валюты, а в Соединенных Штатах Америки их влияние было менее ощутимым89.
Основными факторами продовольственной инфляции последних лет послужили изменения цен на сырьевые товары, включая как продовольствие, так и энергоносители, а после окончания пандемии все более заметную роль в этом процессе стали играть внешние потрясения на стороне предложения. Стремительный рост цен на продовольствие и энергоносители после 2020 года напрямую привел к росту продовольственной инфляции. В 2022 и 2023 годах рост цен на продовольствие существенно превысил ожидания с учетом тенденций прошлых периодов, что было в значительной мере обусловлено колебаниями цен на средства производства. На пике инфляции разница между фактической и исходной инфляцией в Соединенных Штатах Америки и еврозоне составила 6,9 и 11,8 процентного пункта соответственно. Чистое влияние внешних потрясений в сфере продовольствия на продовольственные цены было небольшим: на них приходится 3 процента и 8 процентов продовольственной инфляции в Соединенных Штатах Америки и зоне евро соответственно. Но с учетом внешнего воздействия колебаний цен на энергоносители эта доля возрастает до 14 и 18 процентов (рисунок 3.5 – зеленая линия).
Рисунок 3.5 В Соединенных Штатах Америки влияние резких колебаний цен на продовольствие и энергоносители на продовольственную инфляцию было более заметным, чем в зоне евро
ИСТОЧНИК: Peersman, G. (готовится к публикации). Understanding the post-COVID-19 pandemic surge in food price inflation – Background paper for The State of Food Security and Nutrition in the World 2025. FAO Agricultural Development Economics Working Paper 25-06. Rome, FAO.
Общая ситуация в мировой экономике усилила воздействие изменений на рынках сырьевых товаров на продовольственную инфляцию. С учетом дополнительного воздействия факторов мировой экономики, таких как затраты предприятий пищевой промышленности и розничной торговли на сырье, движением цен на сырьевые товары в Соединенных Штатах Америки было обусловлено 47 процентов, а в зоне евро – 35 процентов такой инфляции (в Соединенных Штатах Америки пик инфляции пришелся на третий квартал 2022 года, а в зоне евро – на первый квартал 2023 года) (рисунок 3.5 – фиолетовая линия). Из этих данных можно сделать выводы о роли внешних потрясений на рынках сырьевых товаров и косвенном влиянии других потрясений в мировой экономике, передающихся через такие рынки, то есть о влиянии потрясений на расходы предприятий пищевой промышленности и розничной торговли на средства производства. Приведенные выше цифры свидетельствуют о серьезном влиянии роста цен на сельскохозяйственную продукцию и энергоносители на розничные продовольственные цены в рассматриваемый период.
Но инфляция, связанная с сырьевыми товарами, не полностью объясняет масштабы наблюдаемой динамики цен. Фактически максимальный уровень продовольственной инфляции в Соединенных Штатах Америки составил 10,6 процента, а в зоне евро – 15,7 процента.Эти данные заставляют предположить, что на нее воздействовали и другие факторы, такие как повышение стоимости рабочей силы, колебания валютных курсов и особенности ценообразования в товаропроводящей цепочке34, 37. В Соединенных Штатах Америки динамикой на рынках, на которых не продавались сельскохозяйственные товары и энергоносители, было обусловлено 53 процента прироста, а в зоне евро – 65 процентов. Если в начале рассматриваемого периода инфляция определялась изменениями спроса под влиянием пандемии и государственными мерами реагирования, то впоследствии она набрала темп вследствие геополитической напряженности и перебоев в сфере предложения, в первую очередь вызванных войной на Украине.
Цены на продовольствие не снижаются, несмотря на снижение затрат на средства производства, что вызывает обеспокоенность по поводу концентрации рынков и использования влияния на рынок. В политических кругах все чаще называют компании, занимающие доминирующее положение в товаропроводящих цепочках продовольствия, причиной нестабильности цен и сохранения инфляции. Европейская комиссия высказывала критику в адрес крупных продовольственных компаний, которые используют свои рыночные позиции для того, чтобы сокращать выплаты фермерам, но при этом повышать потребительские цены91. В Соединенных Штатах Америки широко обсуждается такое понятие, как "инфляция жадности", под которым подразумевается использование инфляции поставщиками продовольствия и предприятиями розничной торговли для извлечения дополнительной прибыли92. По мнению Австралийского совета профсоюзов, при высокой концентрации рынка предприятия розничной торговли пищевыми продуктами начинают использовать стратегию асимметричного ценообразования, при которой цены стремительно растут при повышении затрат, но медленно падают при их снижении, что свидетельствует о недостаточно активной конкуренции93.
Концентрация рынков – системная проблема, которая снижает эффективность и экономическую доступность товаров и услуг во всех звеньях производственно-сбытовых цепочек агропродовольственного сектора – от приобретения средств производства до переработки и розничной торговли – и актуальна как для развитых, так и для развивающихся стран. Федеральная комиссия Мексики по экономической конкуренции (КОФЕСЕ) установила, что одна доминирующая компания в отрасли производства кукурузной муки, критически необходимой для производства тортильи – одной из основных составляющих повседневного рациона почти 70 процентов населения страны – использовала свои прочные рыночные позиции для повышения цен, в результате чего были введены предварительные санкции. Подобная динамика наблюдается и на рынках средств сельскохозяйственного производства94. Анализ импорта удобрений в Южной и Восточной Африке, проведенный Общим рынком Восточной и Южной Африки (КОМЕСА), показал, что международный рынок этого товара имеет олигополистическую структуру, то есть значительную его долю контролируют всего от двух до пяти фирм95. Из-за отсутствия конкуренции в 2023 году торговые наценки превысили 40 процентов, что препятствовало передаче падения мировых цен на местные рынки.
Рыночное влияние может искажать передачу сигналов о международных ценах на внутренние продовольственные рынки, препятствуя снижению инфляции и способствуя асимметрии в корректировке цен. Согласно экономической теории, на олигополистических рынках фирмы неохотно снижают цены, опасаясь спровоцировать ценовые войны, что замедляет снижение цен96. Результатом такой тактики может быть асимметричная передача цен: внутренние цены на продовольствие стремительно растут, реагируя на потрясения на мировых товарных рынках, но при снижении международных цен корректируются с запозданием или не корректируются вовсе. Такая картина наблюдается с 2022 года: серия глобальных потрясений спровоцировала скачки цен на продовольствие, но последующее снижение цен на рынках сырьевых товаров не нашло полного отражения в потребительских ценах. Данные эмпирических исследований, проведенных в странах – импортерах продовольствия, указывают на связь такой асимметрии с концентрацией рынков в странах97–99. Но данные не позволяют сделать однозначных выводов. Например, в публикации Hernández et al. (стр. 52)100 отмечается, что "между концентрацией и использованием влияния на рынок существует многогранная взаимосвязь, а свидетельства злоупотребления влиянием на рынок или антиконкурентного поведения редко лежат на поверхности и могут зависеть от конкретного контекста".
3.2.2 Похожа ли продовольственная инфляция 2021–2023 годов на предыдущие эпизоды продовольственной инфляции?
Цены на продовольствие нестабильны сами по себе и часто меняются под влиянием комплекса потрясений в сфере спроса и предложения, которые определяли структуру инфляции в прошедшие периоды. Без изучения разницы между этими двумя силами невозможно понять, как развивается продовольственная инфляция и как она влияет на экономику. Потрясения в сфере спроса возникают при неожиданном резком повышении потребительского спроса на продовольственные товары. Потрясения в сфере предложения возникают при возникновении перебоев в производстве или сбыте продовольственных товаров88, 101.
Продовольственная инфляция может быть следствием потрясений в сфере как спроса, так и предложения, но их источники и влияние на экономику заметно различаются. Потрясения в сфере спроса возникают под воздействием таких факторов, как экономический рост, повышение доходов или изменения в структуре потребления – например, резкий рост спроса на пищевые продукты для потребления дома во время пандемии36, 102. Как правило, при таких потрясениях растет число потребителей, конкурирующих за ограниченные ресурсы, что порождает стремительный рост цен. Инфляция, вызванная факторами спроса, может иметь крупные масштабы, но она часто сглаживается, когда нормализуется структура потребления или предложение "догоняет" спрос. Что же касается потрясений в сфере предложения, то их причинами зачастую становятся неблагоприятные метеорологические явления, геополитические конфликты и резкое повышение стоимости таких средств производства, как энергия и удобрения. Например, война на Украине создала серьезные препятствия для поставки на мировые рынки зерна и удобрений, что привело к резкому и продолжительному росту продовольственных цен103, 104. В отличие от потрясений в сфере спроса, которые могут иметь краткосрочный эффект, потрясения в сфере предложения обычно создают продолжительное инфляционное давление, так как на восстановление производственных мощностей и товаропроводящих цепочек может потребоваться длительное время.
Для разработки эффективных мер реагирования необходимо осознавать разницу между этими двумя типами потрясений. Для смягчения потрясений в сфере спроса государства часто используют такие меры, как адресная социальная помощь уязвимым группам населения, временная отмена налогов и мероприятия в сфере ценообразования в целях сдерживания гиперинфляции. Потрясения в сфере предложения можно преодолевать с помощью таких мер, компенсирующих воздействие перебоев, как наращивание внутреннего производства, использование стратегических запасов или повышение гибкости торговли. Чтобы меры были целенаправленными и эффективными в плане смягчения неблагоприятных последствий продовольственной инфляции для продовольственной безопасности и экономической стабильности, директивные органы должны точно установить причины такой инфляции.
В прошлом продовольственную инфляцию в большинстве случаев вызывали потрясения в сфере предложения, о чем свидетельствуют два недавних крупных всплеска инфляции. Во время кризисов 2007–2008 и 2011–2012 годов основными причинами резкого роста цен были внезапные перебои в сельскохозяйственном производстве, часто под воздействием неблагоприятных метеорологических явлений, дестабилизации товаропроводящих цепочек или потрясений на мировом рынке105. Такая динамика объясняется исходной нестабильностью поставок сельскохозяйственной продукции, которая может внезапно оказываться в дефиците или поступать на рынки в избыточном количестве под влиянием погодных условий, торговой политики и других факторов.
Но последний всплеск продовольственной инфляции, начавшейся в первые месяцы 2020 года, когда мир поразила пандемия, развивался по нетипичному сценарию, поскольку был изначально обусловлен факторами спроса. Вызванный пандемией спад экономики и ее последующее восстановление привели к росту потребительского спроса, а на фоне ограничений мобильности и опасений по поводу здоровья изменилась структура потребления и особым спросом стали пользоваться местные продукты106. Результатом этих перемен стал такой скачок продовольственных цен, с каким мир в последний раз сталкивался в 1970-х годах, а в Соединенных Штатах Америки на потрясения в сфере спроса в период максимальной инфляции приходилось 5 процентных пунктов в ее структуре105.
Под влиянием усугубляющейся дестабилизации товаропроводящей цепочки и факторов геополитической напряженности, особенно продолжающейся войны на Украине, усилилось воздействие факторов предложения, что способствовало сохранению инфляционного давления. Таким образом, последний всплеск инфляции был обусловлен совокупностью взаимосвязанных тенденций в сфере спроса и предложения: он начался с потрясений в сфере спроса, а затем ситуацию осложнили ограничения на стороне предложения. Потрясения в сфере предложения оказывали неоднородное воздействие, и в зоне евро оно было более сильным, чем в Соединенных Штатах Америки89, 106.
