1 Состояние земельных, почвенных и водных ресурсов
1.3 Дефицит воды
Глобальный водный баланс находится под угрозой. Внутренние возобновляемые водные ресурсы (ВВВР) рек и водоносных горизонтов составляют 44 000 км3/год, а объем водозабора (во всех секторах) превышает 4 000 км3/год, что составляет почти 10 процентов ВВВР. Местные последствия физической нехватки воды и загрязнения пресноводных ресурсов распространяются с все большей скоростью. Во многих случаях первым признаком дефицита воды из-за увеличения водозабора является снижение уровня грунтовых вод.
1.3.1 Показатель достижения ЦУР 6.4.2
В качестве универсального показателя физической нехватки воды используется сводный показатель ЦУР 6.4.2 (по всем секторам), который характеризует уровень водного стресса1. На глобальном уровне показатель ЦУР 6.4.2 составил в 2018 году в среднем 18 процентов, но за этим усредненным показателем скрываются существенные региональные различия (рисунок S.4). В Европе уровень водного стресса низок (8,3 процентов). Для сравнения, в Восточной и Западной Азии он составляет от 45 до 70 процентов, в Центральной и Южной Азии более 70 процентов, а в Северной Африке превышает 100 процентов. Масштабы использования в сельском хозяйстве нетрадиционных источников, таких как повторное использование и опреснение воды, по-прежнему невелики, но растут, особенно в районах с дефицитом воды, таких как Ближний Восток – Западная Азия (карта S.8).
Уровень водного стресса высок во всех бассейнах, где практикуется интенсивное орошаемое земледелие и есть густонаселенные города, которые конкурируют за воду, особенно там, где имеющиеся ресурсы пресной воды скудны из-за климатических условий. Для того чтобы получить полное представление о ситуации с дефицитом воды, странам рекомендуется сделать разбивку данных по суббассейнам. Бассейны, где уровень водного стресса высокий или критический, расположены в регионах с высоким водным стрессом, таких как Северная Африка, Северная Америка, Центральная и Южная Азия, а также на западном побережье Латинской Америки.
В странах с высоким уровнем водного стресса деятельность сельского хозяйства существенно усугубляет эту проблему. В Центральной Азии, на Ближнем Востоке, в Западной Азии и Северной Африке водозабор для нужд сельского хозяйства составляет значительную часть общего объема забираемой воды (карта S.9). Водный стресс, обусловленный забором воды для нужд сельского хозяйства, иллюстрирует критическую важность Нила и других речных бассейнов на Аравийском полуострове и в Южной Азии. Последствия становятся видны в деталях при распределении по районам, оборудованным для орошения.
1.3.2 Объем доступных ресурсов пресной воды на душу населения и объем забираемой пресной воды на душу населения
Динамика распределения ресурсов пресной воды на душу населения в целом соответствует росту численности населения. В период с 2000 по 2018 год объем глобальных ВВВР на душу населения снизился примерно на 20 процентов (рисунок S.5). Это изменение было более выраженным в странах с самым низким показателем объема доступных ВВВР на душу населения, в частности в субсахарской Африке (41 процентов), Центральной Азии (30 процентов), Западной Азии (29 процентов) и Северной Африке (26 процентов). Регионом, где этот показатель снизился меньше всего, была Европа (3 процентов). Что касается спроса, то регионами с самыми большими объемами водозабора на душу населения были Центральная Азия и Северная Америка.
Общий забор воды в расчете на душу населения за период с 2000 по 2018 год сократился везде, кроме Центральной Америки и Карибского бассейна, Южной Америки и Юго-Восточной Азии (рисунок S.6). Ожидается, что с ростом численности населения эти тенденции сохранятся – частично благодаря увеличению продуктивности воды, в том числе в сельском хозяйстве, и частично из-за распространенности дефицита воды, вызванного длительными засушливыми периодами в районах с высокой плотностью населения.
1.3.3 Истощение подземных вод
Сводная отчетность на уровне стран за 2018 год показывает, что во всем мире объем забираемых подземных вод для нужд орошаемого земледелия оценивается в 820 км3 в год. Это на 19 процентов больше, чем в 2010 году, когда этот показатель оценивался в 688 км3. Забор подземных вод для нужд орошаемого земледелия составляет более 30 процентов объема забора пресной воды в сельском хозяйстве и продолжает расти примерно на 2,2 процентов в год. Увеличение эвапотранспирации (потребления) на орошаемых землях, которое может быть отнесено к подземным водам, оценивается в 43 процентов, что объясняется гораздо меньшим уровнем потерь воды из водовода при орошении подземными водами.
Возможность использования подземных вод ограничена уже сейчас. Они интенсивно эксплуатируются в большинстве важнейших материковых водоносных горизонтов и вдоль высокопродуктивных прибрежных равнин, где постоянной угрозой является засоление. Наличие водного стресса в орошаемых районах существенно коррелирует с интенсивным использованием подземных вод и истощением водоносных горизонтов (карта S.10).
Считается, что такой уровень эксплуатации подземных вод вызывает потери их запасов в объеме 250 км3 в год и, что еще важнее, утрату функции и полезности водоносного горизонта для фермеров, если уровень грунтовых вод падает. Если подпитка водоносных горизонтов незначительна или отсутствует, то последствия для местного производства и источников средств к существованию могут быть очень серьезными. Моделирование воздействия этих процессов на производство орошаемых культур показывает, что истощение подземных вод по-прежнему будет создавать большие проблемы в Восточной Азии, на Ближнем Востоке и в Западной Азии, в Северной Америке и Южной Азии.
